 |
|
ОДИССЕЯ IV-ая ПЕСНЯ
Электронная редакция выполнена по изданию :
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Замечания редактора. В данной электронной редакции перевод Шуйского представлен в соответствии с книжным вариантом 1948 г. Исправлены лишь очевидные опечатки. Редактура ( вернее, обилие типографских опечаток), натолкнула меня на мысль, что издание 1948 г. готовилось в спешке (не путать с очевидной огромной подготовительной работой по созданию текста перевода и комментариев, проделанной Шуйским ). В том числе и поэтому, вероятно, в данном тексте осталось еще некоторое количество незамеченных ляпов, о которых просьба сообщать по адресу omhpos на Яндексе . Об особенностях комментариев Шуйского. Видно, что называется, невооруженным глазом, как придирчиво (см. комментарии ) относится Шуйский к своему предшественнику – Жуковскому, - отмечая каждую неточность в переложениях последнего: буквально в каждом комментарии к IV Песне Шуйский указывает на конкретные ошибки Жуковского. Полагаю, такая скрупулезность в переводе Гомера – только на пользу вдумчивому читателю; да и просто расширяет диапазон русской словесности. Итак, текст снабжен сносками и комментариями (в конце главы) переводчика [в квадратных скобках] . Добавления и некоторые пояснения редактора электронной версии к комментариям Шуйского заключены в {фигурные скобки} .
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
{ IV Песня - самая «длинная» во всей «Одиссее» : в ней 847 стихов.
В среднем она более, чем на треть длиннее каждой из остальных Песен «Одиссеи». (Если еще точнее, то IV Песня ровно на 350 стихов больше так называемой «Средней Продолжительности Песни» «Одиссеи» ( а средняя = (a1 + a2 +…a24) / 24 ) , составляющей ~ 497 стиха . То есть, длина IV Песни более усредненной длины остальных в «Одиссее» на 350/ 497 , или более чем на ~ 7/ 10 ; или , что еще нагляднее, более, чем 2/ 3 ).
Но если сравнивать продолжительность IV Песни с таковой же у любой из Песен «Илиады», она займет скромное место в середине и поделит 5 место, вместе с XI Песней «Илиады». }
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
ОДИССЕЯ IV-ая ПЕСНЯ (Вечер 5-го дня и 6-й день) I. Приезд Телемаха и Писистрата ....................................................... 1 —21
II. В Доме Менелая ( до наступления ночи) ...................... 12—21 1) Прием гостей . ............................................................................... 22 2) Рассказ Менелая .......................................................................... 76 3) Приход Елены .............................................................................. 120 4) Продолжение беседы …{Елена подсыпает зелье … 219-233}...... 155 5) Рассказы о деревянном {Троянском} коне ............................. 234 6) Поздний вечер ...................................................................... 294
III. Следующее утро в доме Менелая ............................... 306—624 1) Рассказ Телемаха ..................................................................... 306 2) Долгий рассказ Менелая ...................................................... 332 { 1. Менелай ловит старца Протея : превращения Протея во льва и др. …………….. 455-460 2. о возвращении домой и убийстве Агамемнона … 520-537 }
IV. На Итаке ....................................................................... 625 - 747 1) Женихи на Итаке ............................................................ 625 2) Горе Пенелопы ............................................................ 675 3) Приготовления женихов к отъезду ............................... 768 4) Сновидение Пенелопы ...................................................... 787 5) Женихи в засаде ................................................................. 842
------------------------------------------------------------------------------------------------------- Четвертая песня В Лаке демоне (Вечер пятого дня, шестой день)
В край Лакедемона горный, с обрывами, прибыли скоро, [1] К дому они Менелая, широкого славой, пригнали Быстрых коней; там много родных пировало на свадьбах Сразу и дочери милой, и сына вождя Менелая: 5. Дочь к Ахиллесову сыну тогда отправлял он в дорогу; В Трое впервые ему обещал, кивнув головою, Выдать ее, и его обещанье исполнили боги; Много он ей колесниц и коней приготовил, чтоб ехать В край мирмидонцев, которым теперь управлял новобрачный. 10. Сына в Спарте женил на Алектора дочери милой; Милый сын Мегапент у него от рабыни родился, Ибо блаженные боги не дали потомства Елене, {[2]} После того как она одну родила Гермиону, Милую дочь, золотой Афродите подобную видом. 15. В доме с высокою кровлей тогда они пировали; Много собралось родных и соседей к вождю Менелаю [3] И наслаждалось на пире: играл на форминге и пел им Песни певец богоравный, а два плясуна в это время, Пенье лишь началось, плясали за ним в середине. 20. Те в преддверии были, и сами, и быстрые кони, [4] Как Телемах герой, так и Нестора сын благородный. Мимо идя, их увидел тогда Этеон управитель, Главный служитель в дому Менелая, широкого славой; В дом поспешил Этеон сообщить повелителю войска; (1400) Близко к нему подойдя, сказал он крылатое слово: « О Менелай, о Зевса питомец! Каких-то приезжих Прибыло двое,—по виду они происходят от Зевса. Или принять их велишь, коней их распрячь быстроногих, Или к другим их послать, которые примут радушно? » 30. Так, на него негодуя, сказал Менелай белокурый: „О Боэтид Этеон, неразумным раньше ты не был; Что же теперь, как дитя, неразумное что-то лепечешь? Оба мы много раз принимаемы были радушно В странах других, домой вернулись поэтому. Пусть же 35. В будущем Зевс нас избавит от горя и бедствий дорожных! Ну, коней распряги, а самих веди угощаться!" Так приказал. Этеон устремился к дверям, призывая Следовать вместе с ним проворных служителей многих. Те вспотевших коней отпрягли от ярма колесницы, 40. К яслям конским их на конюшне затем привязали, В ясли, с белым смешав ячменем, им посыпали полбы, К гладкой стене прислонили потом колесницу приезжих, Их самих ввели в божественный дом. Разглядевши Дом басилея, Зевса питомца, они изумились: 45. Словно сияние солнца иль месяца, блеск разливался [5] В доме высоком, большом Менелая, великого славой. Лишь когда насладились глазами своими, служанки В бане теплой их, в хорошо полированной мыли; Вымыв чисто их, натерли оливковым маслом, 50. После в хитоны, в плащи шерстяные их нарядили. Рядом на кресла сели они с Менелаем Атридом. Воду служанка для них в золотом превосходном кувшине, Чтобы им руки умыть, над серебряным тазом держала, Стол, обтесанный гладко, подставив близко к сидевшим; 55. Хлеб принеся, подала почтенная ключница, выдав Разных съестных из припасов, охотно прибавленных ею. ( Кравчий принес, разложил на досках различное мясо Возле мяса для них золотые кубки поставил). {[6]} Их приветствуя, так сказал Менелай белокурый : 60. « Пищи раньше вкусите у нас за столом на здоровье, После ужина стану расспрашивать, что вы за люди ? Ваших родителей род не погиб, цветет в вас обоих, Оба вы рода мужей басилеевых, Зевса питомцев, Скиптры носящих; вас неплохие, видно, родили». 65. Кончил и взял он руками хребтового жирного мяса Часть из своей и гостям, как почетный кусок, положил он. Руки они протянули к лежащим предложенным яствам. Но лишь Питьем и едою насытились, сколько хотели, К Нестора сыну тогда Телемах обратился со словом, 70. Голову близко склонив, не услышали чтобы другие: „Нестора сын дорогой, самый близкий мне друг задушевный! Видишь, сколько в доме звучащем сияния меди: Золото здесь, серебро, янтарь и кости слоновой Вещи, — у Зевса дом на Олимпе такой, вероятно! 75. Сколько богатств несказанных! Гляжу с изумленьем великим!" Тихо сказал. Менелай белокурый все ж догадался И, обратившись к гостям со словами крылатыми, молвил: „Милые дети! С Зевсом никто из людей не сравнится, Ибо дом у него и сокровища в доме нетленны. 80. Может быть, кто из людей поспорит в богатстве со мною, Может быть, нет. Но много скитаясь и вытерпев много, Много привез на судах, на восьмом году возвратившись; Был на острове Кипре, затем в Финикии, в Египте; Дальше бывал в Сидоне, в краю эфиопов, к эрембам 85. Ездил и в Ливии был, где ягнята с рогами родятся; Трижды за полный год рождают там овцы и козы; Там ни хозяин, ни даже пастух никакой не имеет Ни в молоке, ни в сыре нужды, ни в мясе бараньем, Но постоянно они молока доят изобильно. 90. Тою порой, как скитался в далекой чужбине, богатства Там собирая большие, нежданно и тайно убийца Брата убил моего по коварству зловредной супруги. Вот почему ничуть не радуюсь этим богатствам. Вы от родителей ваших слыхали, должно быть, об этом. 95. Выстрадал очень я много и собственный дом потерял я, К жительству очень удобный, вмещавший большие богатства. Лучше бы третью лишь мне владеть из моих всех сокровищ, Лишь бы люди в живых оставались, которые прежде В Трое погибли широкой, далеко от Аргоса! Так я, 100. Много о всех их скорбя, с печалью о них вспоминая, В собственном доме сижу и нередко рыданием-плачем Душу свою насыщаю, затем оставляю рыданья: Скоро приходит к нам пресыщенье холодным рыданьем. Но изо всех их не так печалюсь я, сколь ни прискорбно, 105. Как об одном: он пищу и сон ненавистными сделал, Лишь вспоминаю о нем; ни один из ахейцев не вынес Столько же, сколько страдал Одиссей; предназначено, видно, Роком страдать Одиссею, скорбеть же о нем беспредельно Мне постоянно, пока на чужбине остается: жив ли, 110. Или умер, не знаем. Скорбит и Лаэрт, вероятно, Старый отец Одиссея, и умная с ним Пенелопа, И Телемах, лишь недавно рожденным оставленный дома. » [7] Так он сказал, в Телемахе желание плача возбудив: Слезы с ресниц покатились, когда об отце он услышал. 115. Скрыть стремясь их, руками обеими плащ тёмно-красный. Перед глазами поднял. Менелай догадался, заметив Слезы у гостя, и стал размышлять и раздумывать в мыслях, Ждать ли, чтобы гость об отце расспрашивать начал, Или подробно его спросить самому и разведать? 120. Так об этом пока размышлял он в собственных мыслях, К ним пришла из покоев с высокою кровлей Елена, Равная видом своим Артемиде с стрелой золотою; Вместе Адреста вошла, подставила лучшее кресло; Мягкой шерсти ковер принесла для Елены Алкиппа; (1500) Фило явилась с корзиной серебряной, ей подаренной Раньше Алкандрой, супругой Полибия, в Фивах Египта Жившего; много сокровищ в дому у него находилось. [8] Он подарил Менелаю две ванны серебряных, также Два треножника лучших и золота десять талантов. {[9]} 130. Много прекрасных даров принесла для Елены Алкандра: Прялку дала золотую с корзиной серебряной круглой, [10] Золотом крыты края, колесцо прядильное снизу. Фило служанка корзину поставила возле Елены, Полную пряжи готовой прекрасной, а сверху лежала 135. Прялка с тянувшейся вниз фиолетовой темною шерстью. В кресло лишь села Елена — внизу для ног и скамейка, — Тотчас к супругу она своему обратилась с вопросом: „О Менелай, о Зевса питомец! Узнал ли уже ты, Кто эти гости у нас, лишь недавно прибывшие в дом наш? 140. Иль ошибусь, или правду скажу, но душа побуждает Высказать все: никогда никого — с изумленьем гляжу я, — Мужа иль женщины, столько похожих на Одиссея Я не видала, насколько один из гостей мне напомнил Сына его Телемаха, который ребенком остался 145. Дома, когда уезжали ахейцы под Трою сражаться Смело ради меня, ради женщины столь недостойной." Ей, отвечая на это, сказал Менелай белокурый : "Вижу теперь я и сам, о супруга, как ты полагаешь: Та ж у него голова, такие же волосы сверху. 150. Взгляды такие же глаз и такие же руки и ноги. Только что я вспоминал, рассказывал об Одиссее, Сколько он ради меня претерпел страданий различных, - Горькие слезы с ресниц у него покатились при этом: Плащ тёмно-красный подняв, держал он перед глазами." 155. Нестора сын Писистрат ему на это ответил: „Зевса питомец, Атрид Менелай, племен предводитель! Спутник мой—подлинный сын Одиссея, как сам ты заметил. Скромен однако, стыдится в душе болтуном показаться В доме, где он впервые, особенно перед тобою: 160. Оба ведь речью твоей божественной мы наслаждались. Конник Геренийский Нестор меня с Телемахом отправил Быть провожатым его: повидаться с тобою он жаждал, Помощь надеется он получить или словом, иль делом: Много забот у сына, отсутствует если родитель 165. В доме, где нет у него и других, кто его защитил бы, — Как и отец Телемаха отсутствует, нет и в народе, Кто бы, быть может, его защитил от обид всевозможных." Так Писистрату на это сказал Менелай белокурый: „Боги! Действительно, сын дорогого мне мужа приехал! 170. Сколько он ради меня перенес жестоких сражений! Лучше, чем всех аргивян, принимал бы его самого я, Если бы Зевс, дальновидец Олимпа, дал нам обоим Снова домой возвратиться на быстрых судах мореходных: В Аргосе город ему бы для жительства дал и построил 175. Дом, из Итаки его перевез бы с богатствами всеми, С сыном, с рабами всеми, от жителей всех бы очистил Город соседний, из тех, которыми сам управляю. Часто, быть может, живя здесь, встречались бы мы, и ничто нас, Любящих, не разлучало б, и мы насладились бы жизнью, 180. Прежде чем черная смерть не покрыла бы мраком обоих. Жизни такой даже бог завидовать мог бы, который Не дал ему одному, злополучному, в дом возвратиться." Так говорил он, во всех возбуждая желание плакать. Плакала там аргивянка Елена, рожденная Зевсом, 185. Плакал с ней Телемах, сам Атрид Менелай повелитель; Слезы тогда покатились из глаз и у Нестора сына: Он вспоминал Антилоха, душой непорочного мужа, Брата, убитого сыном блестящим Зари лучезарной. [11] Вспомнив о нем, со словами крылатыми он обратился: 190. "Сын Атрея! Ты всех превосходишь по разуму смертных, - Нестор, отец мой, так называл, о тебе вспоминая В доме своем, со всеми родными беседуя часто. Выслушай просьбу такую, ее постарайся исполнить: Нет наслаждения в плаче за пиром веселым, придет ведь 195. Завтра рожденная рано Заря, и тогда мы оплачем Наших близких умерших, настигнутых роком и смертью. Честью одной лишь мы можем умерших почтить, - если локон Мы с головы остригаем, о них со слезой вспоминая. Умер и милый мой брат; не из худших воителей в Трое 200. Был он из аргивян: ты должен ведь знать Антилоха, Я же не видел его; Говорят, изо всех отличался Он и в беге на играх, и в битвах был доблестный воин." Так Писистрату в ответ сказал Менелай белокурый: «Милый, ты так хорошо говоришь, как разумный лишь может 205. Муж поступить и сказать, но на много старше годами. Твой отец—такой же, поэтому так же разумно Ты говоришь. Узнается легко человек по породе, Счастье которому сам предоставил Кронион и в браке, И в сыновьях, как теперь предоставил Нестору счастье [12] 210. В доме собственном жить у себя и состариться дома, И сыновей столь разумных иметь, и копейщиков смелых! Плач начавшийся лучше теперь мы оставим до завтра, Вспомним про ужин уже, умоем руки водою Чистой; завтра же утром опять у меня с Телемахом 215. Будут идти разговоры: беседовать будем друг с другом». Так он сказал, и затем Асфалион воды им на руки Налил, проворный слуга Менелая, великого славой. Руки свои протянули они к приготовленным яствам. После, замыслив иное, Елена, рожденная Зевсом, 220. Бросила тотчас в кратеру с вином унимавшее боли, Скорбь отгонявшее зелье, забыть заставлявшее горе. Кто растворенное в чаше с вином то зелье проглотит, День весь со щек у того не покатятся слезы, хотя бы Умер отец его в тот день или мать дорогая, (1600) Хоть и железом убьют у него на глазах или брата, Или же сына его, и сам он увидит глазами;— Зевсова дочь получила такое целебное зелье, Лучшее,—ей Полидамна его подарила, супруга Фона в Египте, где почва весьма плодородная, много 230. Зелий полезных и вредных для нашего тела рождает; Каждый там лекарь и каждый использовать может Лучше других, ибо все в Египте из рода Пеона. Бросила только лекарство в вино и дала распуститься, Слово такое затем сказала Елена сидевшим: 235. „О Менелай, сын Атрея, о Зевсов питомец и оба Вы, знаменитых мужей сыновья! То тому, то другому Зло и добро посылает Кронид, всемогущий владыка Вы пируйте теперь, наслаждайтесь беседою сидя В комнате, я ж расскажу приличное случаю, может; 240. Но не о всем расскажу и не все перечислю сраженье, Где Одиссей, в испытаньях отважный, участие принял. Подвигов сколько муж могучий свершил и исполнил В крае троянском, где много беды испытали ахейцы! Тело свое изувечив ударами тяжкими плети, 245. Рубище нищего бросив на плечи, рабу уподобясь, В город широко-дорожный мужей враждебных проник он; Так скрывался в виде раба иль нищего в Трое, Не был похожим хотя на таких у судов мореходных. Нищим он в город проник, и никто не узнал Одиссея; 250. Я одна, догадавшись, хоть в образе жалком скрывался, Стала расспрашивать; он, коварства боясь, уклонялся, После ж, когда я его и помыла, и маслом натерла, И нарядила в одежду, и клятвой ему поклялась я В том, что его—Одиссея троянцы узнают не прежде, 255. Чем он успеет вернуться к ахейским судам и палаткам,- Только тогда он открыл мне весь замысел хитрый ахейцев. После, многих троян убив длиннолезвейной медью, Он к аргивянам вернулся и сведений много доставил. Там о погибших рыдали троянки, но радостно билось 260. Сердце мое, потому что душой желала вернуться Снова домой, жалея о том ослепленье, в какое Ввергла меня Афродита, когда увезла из отчизны, [13] Где я покинула дочь и брачный покой, и супруга, Столь безупречного видом прекрасным и разумом ясным." 265. Ей, отвечая на это, сказал Менелай белокурый: „Все ты по правде, жена, как следует нам рассказала. Много стран и земель объезжая, узнал хорошо я Многих героев-мужей, их мысли знал я и планы; {[14]} Но нигде не встречал, глазами не видел такого, 270. Как Одиссея вождя, в испытаниях твердого сердцем. Твердость могучую он проявил в коне деревянном Сделанном, где аргивяне сильнейшие сели в засаду, Гибель, смерть роковую неся троянцам и Трое. К нам, засевшим в коне, подошла ты, - внушил, вероятно, 275. Демон тебе, желавший троянцам доставить победу; Следовал вместе с тобой тогда Деифоб боговидный; Трижды кругом обойдя, ощупала нашу засаду, Лучших многих данайцев по имени всех называя, Звукам голоса жен аргивян подражая искусно, 280. Я, Тидид Диомед с Одиссеем вместе пресветлым Слышали, сидя во чреве, как ты их всех вызывала. Оба тогда мы уже приготовились выйти на зов твой, Двинувшись тотчас с мест, иль оттуда на голос ответить; Но Одиссей помешал, удержав, как ни сильно стремились; 285. Прочие дети ахейцев в то время молча сидели. Только один Антикл пытался на голос ответить; Но Одиссей подскочил и рукою могучею глотку Сжал и держал так, пока, по внушенью Паллады Афины, Ты не ушла,—только этим и спас от беды всех ахейцев." 290. Снова тогда ему Телемах рассудительный молвил: „Вождь Менелай, сын Атрея, питомец Зевса! Тем хуже, Ибо от бедствия злого ничто не спасло Одиссея, Даже если б имел он внутри железное сердце. Но не пора ль нам обоим на отдых отправиться, чтобы 295. Лечь в постель и заснуть, насладиться сладкими снами." Так сказал. Аргивянка Елена велела служанкам Стлать в галерее постели, прекрасными крыть их коврами Цвета пурпурного, сверху еще разостлать покрывала С мягкими выше плащами, чтоб ими обоим укрыться. 300. С факелом вышли тотчас из комнат служанки-рабыни И разостлали постели: туда отвел их глашатай. Оба они легли и заснули в переднем покое, Как Телемах герой, так и Нестора сын благородный. В комнате внутренней дома высокого лег сын Атрея, 305. Возле же в длинном покрове Елена, богиня средь женщин. Но показалась едва розоперстая Эос на небе, С ложа поднялся уже Менелай, вызыватель в сраженьях. И, нарядившись в одежду, повесил к плечу медноострый Меч, а сандалии снизу себе подвязал он на ноги, 310. Быстро из комнаты вышел, лицом божеству уподобясь. Сел с Телемахом он рядом, расспрашивать ласково начал: „Что за нужда толкнула тебя, Телемах благородный, Общая или своя, в Лакедемон заставила ехать Через широкое море? Скажи откровенно об этом." 315. Так на вопрос его сказал Телемах благородный: "Вождь Менелай, сын Атрея, питомец Зевса! Я прибыл, Чтобы тебя расспросить, об отце, быть может, расскажешь. Дом у меня разоряют, богатое гибнет именье: Дом наполнен мужами враждебными; коз и баранов 320. Колют гуртами они, кривоногих коров криворогих: Сватают мать женихи, обнаглевшими стали чрезмерно. Я припадаю к коленям твоим, не захочешь ли может, Мне рассказать о смерти печальной его, если видел Сам глазами своими иль весть от скитальца другого (1700) Слышал: на свет ведь его родила злополучнейшим матерь Лучше меня не щади, не жалей, не прикрашивай вовсе, Но расскажи мне теперь, что пришлось услыхать иль увидеть. Если когда-нибудь прежде отец Одиссей благородный Выполнил слово какое, тебе обещав, или дело 330. В крае троянском, где бед претерпели ахейцы немало, Вспомни {э}то теперь, скажи, ничего не скрывая!" Тяжко вздыхая, сказал ему Менелай белокурый: "Горе: бессильные сами, они захотели на ложе [15] Брачное лечь человека, такого отважного духом! 335. Лань если в чаще лесной оленят, недавно рожденных В логово львиное спать уложит, сама же пасется, Рыщет по склонам горы травянистой, по горным ущельям, В логово ж лев могучий случайно вернется в то время,— Всем оленятам и лани расправа свирепая будет. 340. Так Одиссей женихам приготовит жестокую участь. Если б, о Зевс отец, Аполлон и богиня Афина, Он остался таким, каким когда-то в Лесбосе С Филомелидом боролся, его в состязании бросил С силой великой на землю,—и все взликовали ахейцы. 345. Будь и теперь Одиссей таким, с женихами столкнувшись, Все кратко-вечными стали б, и горькой была бы их свадьба! Но обо всем расскажу, о чем ты просишь и молишь, И о другом расскажу без утайки, одну только правду, Полностью все передам я, что слышал от старца морского, 350. Слова его одного от тебя совсем я не скрою. Боги меня задержали в Египте, когда я сюда уж Ехать хотел, ибо я не принес им святой гекатомбы. Боги всегда хотят, чтобы помнили их повеленья. Некий находится остров на вечно бушующем море, 355. Перед Египтом, зовется по имени Фарос; настолько Он удален от Египта, насколько при ветре попутном Сильном возможно проехать в один день на выпуклом судне. Есть там удобная бухта, чтоб сталкивать круглое судно В море, когда оно запасется водой питьевою. 360. Боги на двадцать там дней задержали меня, ибо ветры Дуть не стали морские попутные, кои проехать Всем помогают судам по хребту широкому моря. Тут бы могли мы истратить припасы и спутников силу, Если б одна из богинь надо мной не сжалилась сердцем 365. И не спасла,—Эйдотея, могучего старца морского Дочь; я растрогал ей душу при встрече всего наибольше: Видела, как одиноко бродил я по острову, ибо Спутники все постоянно ловили кривыми крючками Рыбу на удочку: голод ужасный лучил {им} желудок. [16] 370. Близко ко мне подойдя, сказала мне слово такое: Ты, иноземец, совсем неразумен иль так легкомыслен, Иль с наслаждением медлишь, по собственной воле страдая, Ибо на острове нашем ты мешкаешь долго, не можешь Выход найти, посеял в сопутниках скорбь и унынье?" 375. Так говорила она. Отвечая на это, сказал я: "Кто ты ни есть из богинь, скажу тебе откровенно: Я не по воле своей задержался на острове долго; Видно, богов оскорбил я, владеющих небом широким. Мне теперь объясни, потому что всезнающи боги, 380. Кто из бессмертных меня задержал и препятствует ехать, Чтобы домой мне вернуться по морю, обильному рыбой?" Так ей сказал я, и мне богиня богинь отвечала: „Правду тебе, иноземец, вполне откровенно скажу я: Некий старец морской неложный сюда приплывает, 385. Старец бессмертный Протей египетский, знающий бездны Все морские, служитель владыки морей Посейдона; Он, говорят, мне родитель-отец, от него родилась я. Если, его подстерегши, ты как-нибудь им овладеешь, Скажет он тебе про пути и про меру дороги, 390. Чтобы вернуться домой, многорыбное море проехать; Скажет еще, о Зевса питомец, коль сам пожелаешь, Что у тебя приключилось и злого и доброго дома, После того как в дорогу тяжелую, долгую выбыл." Так объяснила она. Отвечая богине, сказал я: 395. „Ты придумай, как овладеть божественным старцем, Чтобы, узнав и увидев меня, не мог убежать он: Трудно обуздывать бога бессмертного смертному мужу!" Так попросил, и сейчас же богиня богинь мне сказала: „Я, иноземец, тебе объясню безо всякой утайки: 400. Только что солнце дойдет до средины небесного свода, Тут с дуновением ветра, окутанный темною зыбью Вынырнет старец неложный морской из воды темно-синей, Выйдя на берег, спать он ляжет в пещере глубокой; С ним тюлени, ногами плывущие, ветвь Алосидны, [17] 405. Выплыв из моря седого, улягутся плотною кучей, Смрад отвратительной бездны морской из себя выдыхая. С первым восходом зари в это место вас приведу я, Всех уложу друг за другом; а ты на судах многоместных Лучших трех хорошо подбери из спутников многих 410. Старец морской изворотлив,—об этом тебе расскажу я: Прежде тюленей он обойдет и их сосчитает, После, лишь пересмотрит и всех по пяти сосчитает, Ляжет сам в середине, как пастырь овечьего стада. Вы же, увидев только, что старец на месте улегся, 415. С силою всею собравшись, немедленно старца хватайте, Крепко держите его, как ни будет выскальзывать, рваться, Как ни будет пытаться, во все превращаясь пред вами, Что ни ползет по земле, и в воду, и в яркое пламя,— Твердо держите его, сжимайте как можно сильнее. 420. Толь |