[34] к ст. 279 и сл. :
Это стих - точное повторение 35-го стиха V-ой песни.
Что касается следующих стихов, то различие их во времени : в V-ой песне - будущее время (Зевс предсказывает), в XIX-ой песне – прошедшее (Одиссей рассказывает).
[35] к ст. 288-292 :
Эти пять стихов - повторение 331-335 стихов XIV-ой песни
[36] к ст. 293 :
Этот стих - точное повторение 323-го стиха XIV-ой песни.
[37] к ст. 294-299 :
Эти шесть стихов – повторение 325-330 -го стихов XIV-ой песни, кроме некоторых различий в предпоследних стихах этих отрывков. {Смотри там же в комментарии к 327 стиху - о Додоне }
[38] { к ст. 296 :
О том, что в Пушкинской ‘Сказке о золотом петушке’ мы усматриваем русскую параллель в названиях ‘Додон’- ‘Дадон’ , - мы уже упоминали в комментарии к 327 стиху XIV-ой песни. }
[39] к ст. 309-311 :
Эти три стиха — полное повторение 536-538 -го стихов XVI-ой песни.
[40] к ст. 318 :
Этот стих - повторение 189-го стиха XI-ой песни.
[41] к ст. 328 :
«Сесть допущу? Нам ненадолго жизнь достается на свете ».
Это — неудачный стих Жуковского и по форме, и по содержанию
(вместо « люди кратковечны »).
[42] { к ст. 329 :
На наш взгляд, не слишком удачно переведенный Шуйским стих : « по-сту-па-ет» - очень растянутое слово. И лишний слог ??? - подумать над возможностью использовать другое слово ????
Шуйский : « Понимаю, что люди живут кратковечно.
Кто из людей сам жесток, жестоко поступает с другими,
330. Смертные все проклинают такого, живому желают
В будущем горя, таким после смерти гнушаются люди…»
Жуковский : «Нам ненадолго жизнь достается на свете;
Кто здесь и сам без любви, и в поступках любви не являет,
330 Тот ненавистен, пока на земле он живет, и желают
Зла ему люди; от них поносим он нещадно и мертвый… »
Вересаев : « … Краткожизненны люди на свете.
Кто и сам бессердечен и мысли его бессердечны,
330 Все того проклинают живого и всяких желают
Горьких скорбей для него, а над мертвым жестоко глумятся… » }
[43] к ст. 356 :
« Ей, хоть она и слаба, о тебе поручу я заботу ».
Жуковский говорит неопределенно, хотя у Гомера здесь вполне определенно стоит :
« она тебе ноги помоет, хоть и мало сил у нее ».
[44] к ст. 380 :
Этот стих - повторение 141-го стиха IV-ой песни { Одиссеи .}
[45] к ст. 403 и сл. :
«Автоликон, богоданному внуку ты выдумать должен
Имя, какое угодно тебе самому : ты усердно
Зевса о внуке молил … » {Жуковский}.
Это должно соответствовать подлиннику :
«Автолик, сам теперь имя найди сыну дочери, - ты ведь сильно его желал ».
Таким образом, Жуковский от себя прибавил «богоданному»,
а «сильное желание» заменил «усердной молитвой к Зевсу».
Религиозная тенденция выражена вполне определенно.
[46] { к стихам 406 - 410 :
Греческий текст : « γαμβρὸς ἐμὸς θυγάτηρ τε, τίθεσθ᾽ ὄνομ᾽ ὅττι κεν εἴπω:
πολλοῖσιν γὰρ ἐγώ γε ὀδυσσάμενος τόδ᾽ ἱκάνω,
ἀνδράσιν ἠδὲ γυναιξὶν ἀνὰ χθόνα πουλυβότειραν:
τῷ δ᾽ Ὀδυσεὺς ὄνομ᾽ ἔστω ἐπώνυμον »
Этот фрагмент объясняет происхождение имени главного героя.
Поэтому мы выделяем его и даем различные русские варианты перевода.
Жуковский : « … сказал он
Зятю и дочери: «Вашему сыну готово уж имя;
Вас посетить собирался, я рассержен несказанно
Многими был из людей, населяющих тучную землю;
Пусть назовется мой внук Одиссеем; то значит: сердитый .
Вересаев : « Зять мой и дочь, назовите дитя это так, как скажу я.
Из дому к вам я приехал сюда, на земле многодарной
Многим мужчинам, а также и женам весьма ненавистный.
Пусть же прозвище будет ему Одиссей» .
Шуйский : «Зять мой и дочь! Назовите по имени, как предложу я:
К вам я приехал сюда на Итаку, сердитый на многих
Как на мужей, так на жен, на земле плодородной живущих;
Пусть потому Одиссеем по имени будет он зваться,
410. То есть - сердитым … »
Как видно из приведенного фрагмента греческого текста, имя «Одиссей» , что называется ‘целиком и полностью’ производится от аористного причастия «ὀδυσσάμενος». Которое, в свою очередь, образовано от медиальной глагольной формы «οδύσσομαι» - раздражать, сердить(ся).
У Жуковского и Шуйского использованы формы актива.
Лишь у Вересаева - медио-пассив. }
[47] к ст. 417 :
Стих повторяющийся (например, XVII-39).
[48] к ст. 421-423 и след. :
Эти четыре стиха полностью перенесены из Илиады (VII, 316-318 и 320),
424-ый стих заимствован из Илиады (I-601),
а частый 425 - из той же песни Илиады (602) и других мест.
[49] к ст. 433-434 :
Эти два стиха полностью взяты из Илиады VII, 421-422.
[50] к ст. 440-442 :
Эти три стиха - повторение 478-480 стихов V-ой песни {Одиссеи}.
[51] к ст. 453 :
Этот стих заимствован из Илиады (XI-253) с одним лишь различием в глаголах - сказуемых разного корня, но в данных случаях одного значения.
[52] к ст. 490 :
«В час тот, когда над рабынями строгий мой суд совершится».
Неопределенной формулировке Жуковского соответствует вполне определенная Гомера :
«когда я в доме моем буду убивать женщин-рабынь».
[53] к ст. 492 :
«Странное слово из уст у тебя, Одиссей, излетело».
Жуковский упорно повторяет эту формулировку, которой он подменяет часто встречающийся у Гомера образ слова, вырывающегося (с преодолением препятствия) сквозь ограду зубов.
[54] { к ст. 508 : « … снова им … » (Шуйский).
Вероятно, неточность в переводе Шуйского. Хотя Пенелопу слышат (по крайней мере) двое (старушка и странник-Одиссей), но обращается она к одному.
Следует читать, скорее : «…снова ему…»
У Жуковского : «Умная так, обратяся к нему, Пенелопа сказала … »
У Вересаева : «Снова его Пенелопа разумная спрашивать стала … » }
[55] к ст. 518 и сл. :
«Плачет Аида, Пандарова дочь бледноликая, плачет ;
Звонкую песню она заунывно с начала весенних
Дней благовонных поет, одиноко таясь под густыми
Сенями рощи, и жалобно льется рыдающий голос … »
Аэдон, (соловей) дочь Пандарея, жена фиванского героя Зета, в заблуждении убила собственного сына Итила, которого затем постоянно оплакивала. Жуковский превратил Аэдон в Аиду, дочь Пандара ;
в четырех приведенные здесь стихах он допустил много других отступлений.
[56] { к ст. 562-563 и след. :
«Двое дверей для снов бестелесных, посланных людям:
Двери одни роговые, другие - из кости слоновой » (Шуйский)
Греческий текст : « δοιαὶ γάρ τε πύλαι ἀμενηνῶν εἰσὶν ὀνείρων:
αἱ μὲν γὰρ κεράεσσι τετεύχαται, αἱ δ᾽ ἐλέφαντι …»
На наш взгляд - весьма красочный художественный образ, вернее, два образа о снах.
В переводе русских поэтов этот фрагмент передан разным слогом. Вариант Шуйского, на наш взгляд, наиболее изящен.
у Жуковского : « Создано двое ворот для вступления снам бестелесным
В мир наш: одни роговые, другие из кости слоновой »
у Вересаева : « Двое разных ворот для безжизненных снов существует.
Все из рога одни, другие - из кости слоновой » }
[57] к cт. 573 :
«Из лука в кольца …» { Жуковский }
Пенелопа устраивает состязание в стрелянии из лука: она выйдет замуж за того, кто натянет большой Одиссеев лук и пустит из него стрелу через отверстия двенадцати топоров (без топорищ).
Жуковский же превратил топоры в кольца.
[58] к ст. 577-581 :
Эти пять стихов повторяются в 75-79 стихах ХХI-ой песни.
[59] { к ст. 586 :
На наш взгляд, это место переведено у Шуйского не вполне удачно : « … Прежде чем к гладкому луку успеют притронуться эти … » Кто - «эти» ? Руки Одиссея (как можно было бы подумать по 577 стиху чуть выше) или женихи?
Греческий текст ясно указывает :
586. « πρὶν τούτους τόδε τόξον ἐΰξοον ἀμφαφόωντας
νευρήν τ᾽ ἐντανύσαι διοϊστεῦσαί τε σιδήρου. »
«τούτους» - стоит во множественной форме, но никак не в двойственной, которую следовало бы ожидать при разговоре о руках одного человека.
Перевод Жуковского яснее : «585 В доме своем Одиссей многохитростный явится прежде,
Нежели кто между ими, рукою ощупавши гладкий
Лук, тетивою натянет его и сквозь кольца прострелит». }
У Вересаева, также, на наш взгляд, не совсем удачно :
585 « В доме своем Одиссей многоумный появится прежде,
Нежели эти коснутся рукою до гладкого лука
И, натянув тетиву, седое прострелят железо".
[60] { к ст. 589 и сл. : Шуйский : «… сидя в комнате, сон не шел бы ко мне на ресницы…» - почему вдруг сон не идет в комнате, и где это ?
Пенелопа (как следует из последующего контекста) говорит, вероятно, о том, что если бы они продолжали беседу здесь, внизу, в зале - у нее не было бы сна. Поэтому ей следует все же подняться к себе в женскую половину дома (куда не имел права подняться незнакомец). Эта мысль лучше передана еще Жуковским :
«Так, отвечая, сказала царица Лаэртову сыну:
«Если б ты, странник, со мною всю ночь согласился в палате
590 Этой сидеть и меня веселить разговором, на ум бы
Сон не пришел мне; но вовсе без сна оставаться нам, слабым
Смертным, не должно. Здесь всем нам, землей многодарной кормимым,
Боги бессмертные меру, особую каждому, дали.
Время, однако, наверх мне уйти, чтоб лежать одиноко
595 Там на постели, печалью перестланной, горьким потоком
Слез обливаемой с самых тех пор, как супруг мой отсюда
Морем пошел к роковым, к несказанным стенам Илиона.
Там отдохну я, а ты ночевать, иноземец, останься
Здесь; и ложись на постелю иль на пол, как сам пожелаешь» ». }
[61] к ст. 594-597 :
Эти четыре стиха — повторение 101-104-го стихов XVII-ой песни.
[62] к ст. 602-604 :
Эти последние три стиха — повторение 362-364 стихов I-ой песни, а последние два стиха встречаются еще в XVI-ой песне (450-451).