А далее (стихи 97-98) появляются какие-то ‘братья’ - откуда вдруг ?
Несколько сбивчив словесный переход, который трансформирует странника в Одиссея - в стихах 99-104.
У Вересаева получилось цельнее, на наш взгляд ( чем даже и у Жуковского) :
90 Так Телемаху в ответ Одиссей многостойкий промолвил:
"Если, друг, мне на это позволено будет ответить, -
Сердце в груди у меня разрывается, слыша, как много
Всяких, по вашим рассказам, творят женихи беззаконий
В собственном доме твоем, с таким, как ты, не считаясь.
95 Вот что скажи: добровольно ль ты им поддался иль в народе
Все ненавидят и гонят тебя по внушению бога?
Или ты, может быть, братьев винишь, на которых бы вправе
Всякий рассчитывать в битве, хотя бы и самой ужасной?
Если б я молод, как ты, при собственном сделался духе,
100 Если б я сын Одиссея отважного был или сам он, -
Он из скитаний вернется. надежда еще не пропала! -
Первому встречному голову мне я отсечь бы позволил,
Если б я всем наглецам этим злою бедой не явился,
В зал высокий войдя Одиссея, Лаэртова сына.
105 Пусть бы даже меня одного все они одолели
Множеством, - в собственном доме б моем предпочел я погибнуть
Чем непрерывно смотреть на творимые там непотребства, -
Как моих обижают гостей, как позорно бесчестят
Женщин-невольниц моих в покоях прекрасного дома,
110 Как истребляют запасы вина и всяческой пищи, -
Так, не платя ничего и о главном не думая деле!" }
[7] { к стиху 118 :
Лаэрт (др-греч. Λαέρτης) — царь Итаки. Муж Антиклеи, отец Одиссея, дед Телемаха. Сын Аркесия/Аркисия и Халкомедусы. Этимология имени весьма непрозрачна. }
[8] { к стиху 118 :
Аркесий (Аркисий, др-греч. Αρκείσιος) — царь Итаки, отец Лаэрта, дед Одиссея, прадед Телемаха. Сын Кефала и Прокриды / сын Зевса и Евриодии. Этимология имени : возможно от глагола ‘αρκεω’ - удерживать, отражать, защищать, быть достаточным. }
[9] к ст. 179 :
« Очи потупил : он мыслил, что видит бессмертного бога » {Жуковский}.
В подлиннике же сказано : « испугавшись, он обратил глаза в другую сторону, - не бог ли ? »
Таким образом, если « очи потупил » Жуковского признать соответствующим « обратил глаза в другую сторону », то все же остаются три добавки на одну строчку - « мыслил », « видит » и « бессмертного ».
Конечно, Телемах в этом случае « мыслил », что « видит » бога, следовательно « бессмертного» , но все это, в лучшем случае, - распространение Гомера, т. е. неточный перевод того, что сказано в данном месте, но выражение того, что могло быть сказано в подлиннике.
[10] к ст. 213 и сл.
« ... Телемах в несказанном волненьи
Пламенно обнял отца благородного с громким рыданьем ».
В этом тексте Жуковского « в несказанном волненьи » и « пламенно» - добавки.
Таких добавок много и в других местах, например :
« дома» и « чуть дышущий » (145),
« от всех, и чужих и домашних » (152),
«на каменных гладких скамьях » (344),
« сберечь неспособный ... тайну » (458-9),
«встретив его на пороге » (460) и др. ;
много чаще встречаются добавки в одно слово.
[11] к стиху 251.
« К ним мы и двадцать должны из Итаки причесть ... » {NB! Фактическая неточность в переводе Жуковского }
Здесь Жуковский, вместо 12 назвал 20 женихов Пенелопы с о. Итаки, вследствие чего у него получится
всего женихов, со всех четырех островов - 116, тогда как их было - 108 -.
[12] к стиху 253.
« Двое рабов, соблюдать за обедом порядок искусных » , вместо :
« двое слуг, опытных в нарезывании мяса » .
[13] к стиху 294.
« само собой прилипает к руке роковое железо » , вместо :
« железо само притягивает мужа ».
Здесь под железом разумеется, конечно, железное оружие, и этот стих, если он не является позднейшей вставкой, может быть одним из показателей более позднего создания Одиссеи сравнительно с Илиадой, где, вообще, оружие, мечи, наконечники копий - медное, кроме железного острия стрел, частично топоров.
[14] к стиху 296.
«Два из воловией кожи щита приготовишь ... »
Этот стих Жуковского — показатель его стремления к так называемому строгому гексаметру, т. е. семнадцатисложному, сторонники которого, ради получения лишнего слога, шли на насилие { ха-ха - это ли - ‘насилие’ - смех из 10-ых годов 21 века, обращенный на 70 лет назад : ) } над собственным языком ( воловией вместо «воловьей»).
[15] { что означают скобки, выделяющие фрагмент с 281 по 298 стих : сомнительно-позднейшую вставку ??? }
[16] к стихам 335 и другим :
«К дому царя многославного оба пришли напоследок ».
Здесь Жуковский имел основание сказать «царя», как и в 401 стихе, назвать Телемаха «сыном царя», так как в этих стихах в подлиннике имеется слово «басилей» ;
имел он основание назвать Пенелопу «царицей» в 332 и 337 стихах, так как в них есть слово «басилея».
Но Жуковский этим не ограничивается и от себя уже называет царем Одиссея (90), Менелая (327) ; Пенелопу - царицей (459).
Кроме того, от себя же прибегает к словам этого корня :
«в обителях царских» (109),
«в жилище царском» (269),
« царский дом » (328 и 340),
«царского дома» (303 и 343),
« царственной крови » (395).
[17] к стиху 365.
« на лобзаемых ветром вершинах »
- этот образ целиком принадлежит поэтической палитре Жуковского .
У Гомера же - « на вершинах, открытых ветрам ».
[18] к ст. 452 и следующим :
« Смеркалось, когда к Одиссею и к сыну его возвратился
Старый Эвмей. Он нашел их, готовящих ужин, зарезав
Взятую в стаде свинью ... » {Жуковский}
{NB - сущностная неточность перевода Жуковского , искажающая (хоть и небольшое, но) существо : ) }
Жуковский прибавил « он нашел », и потому получилось, что зарезал свинью он (кто нашел), т.е. Эвмей,
тогда как, конечно, зарезали свинью те, которые готовили ужин, т.е. - Одиссей и Телемах.
[19] к стиху 481.
« ... сна благодать ниспослали им боги » {Жуковский} , вместо :
« они получили дар сна » {греческий текст}.