…(878)  Судно путь совершало всю ночь и все утро по морю.

 

 

[1]      «Звонкоголосых глашатаев царских... » последнее слово Жуковский добавил от себя.

Такого же рода добавки или замены встречаются у него и дальше. Одиссей именуется у Жуковского добавочно «царем» в стихах 182, 225 и 259 этой же песни. В 17-м стихе   «с   Одиссеем божественным» заменено с «царем Одиссеем»; то же самое в 27-м. В 83-м стихе Телемаха он заменил «сыном царя Одиссея».

«Зевсов питомец Одиссей» (352)  заменен «царем Одиссеем».

«В дом Одиссея божественного» (394)   заменено  -  «В дом Одиссея, царя благородного».

Одиссей еще назван добавочно   царем   в   46,  234 стихах.  

Кроме того, в 120-м стихе  Микена  добавочно названа   царевной.

Итого во  II-ой песне у Жуковского 11 раз фигурирует  «царь»,  по одному разу «царевна» и «царские», тогда как у Гомера в этой же песне лишь один раз есть  слово    басилей  (231).

 

[2]    „Кто же нас собрал теперь, кому в том незапная нужда?"
Редкий у Жуковского случай двух неправильных ударений в одном стихе.  Слово „нужда" с ударением в конце встречается у него часто; 

Впрочем,   и  у других поэтов первой половины XIX в.

 

[3]      к ст.30  и сл.    «Слышал ли весть о идущей на нас неприятельской силе ?  Хочет ли нас остеречь ...»

Подчеркнутое — домысел Жуковского, повторяющийся в 42-м стихе; здесь речь идет об ожидавшемся давно возвращении домой войска,  выбывшего с Одиссеем под Трою.

 

[4]     к ст. 33 и др. "Должен быть честный он гражданин; слава ему..".

"Слава ему" — добавка Жуковского, как и „гражданин" с неправильным ударением.

Другие неправильные  ударения во 11-й   песне следующие: 

"сами ж  они    беспом о щны   теперь" (60),

"в   сердце    влож е нных" (125),

"н и же     пророчеств" (201)   -   вместо „ниж е’    пророчеств", 

"Редко бывают подобны отцам   сыновья;   все   больш о ю

   Частию  хуже  отцов..." (276  и сл.)

 

[5]      к ст. 91.  "Всем и каждому порознь себя обещает ... »   Этот стих по  существу дан правильно Жуковским,   кроме    настоящего    времени    вместо  прошедшего.    Получилось грубее, чем у Гомера.

 

   [6]          к ст. 99 и сл.  "Старцу Лаэрту покров   гробовой приготовить  хочу я.   

                                        Прежде чем   будет он в руки  навек  усыпляющей смерти

                                        Парками  отдан ..."

Замечательный  гомеровский    образ    смерти,  «укладывающей  человека во  весь рост",  Жуковский     заменил     шаблоном.     Впрочем,  у  немецкого  переводчика  Фосса получилось еще хуже ("когда его скорбный  час  окутает  сном смерти").

Покров    назван    гробовым   неудачно,   т, к.  Гомер не знает гроба.  

Парка - римское  название {греческой} Мойры, {т.е.} смерти, {-} неизвестное, конечно, Гомеру.

[7]     к ст. 109.   " ... застали  ее  за  распущенной   тканью »  -  переводит  Жуковский,   хотя у Гомера  сказано   «за   распусканием   ткани». 

В ХIХ песне  об этом рассказывает сама Пенелопа,  но   в  иных словах:  «они  (женихи) захватили меня, придя,  и  бранили  словами».  Жуковский  и  там передает это одинаково, как здесь,  т. е. — вносит от себя добавки, изменяя лишь  «ее»  в  "меня".   

Этот   стих  Фосс перевел точно.

 

[8]       к cт. 120.  В схолиях Амбросианских к этому стиху говорится:   «Тиро,  дочь Салмонея,  имела от  Посейдона  сыновей  Нелея  (отца Нестора)  и  Пелия  (неизвестного «Аргонавтам»). 

Алкмена — дочь Электриона  (мать Геракла от Зевса). 

Микена - дочь Инаха и Мелии Океаниды;  сын ее и Арестора  -  Аргус, как  рассказывается  у   цикликов»   (см.   «Поэмы   Гомера  и  остатки  эпического  цикла",  изд. Дидо, Париж, 1856 г. стр. 601).

 

[9]        к  ст.167.   «горно-возвышенной»  (Итаки)   у Жуковского    -  вместо  "хорошо  (издали)  видной" {у Гомера}. 

[10]       к ст.226 и сл.  « Вверил ему Одиссей при отплытии  дом,  быть  покорным

                                   Старцу  Лаэрту   и все сберегать повелевши...»

Так переводит  Жуковский.  У  Гомера же сказано, что "ему (Ментору)  поручил он, уезжая на судах, весь дом,  чтобы слушались  старца (Ментора), и он (Ментор)  все охранял бы ревностно". 

Таким  образом,  здесь Жуковский  заменил Ментора Лаэртом, старым отцом Одиссея.

[11]      к ст. 291.    У  Жуковского  неопределенное  "снеди  питательной"   вместо  "яичной муки"  у  Гомера.

[12]        к ст. 316.  "Я попытаюсь на шею  вам Парк  неизбежных  накликать."

Жуковский заменил  гомеровых  Кep  римскими Парками,  Гомеру неизвестными,

назвал их 'неизбежными'  (вместо 'злыми ‘,  ‘ужасными',)  и от себя прибавил "на шею".

Парк{и  появляются у Жуковского} вместо  Кер  и  в  352 стихе.

 

[13]       к ст. 326.  «Многих он в помощь себе приведет из песчаного Пилоса ,   многих...»

 Здесь Жуковский допустил по недосмотру семь  стоп в гексаметре,  т.е. в шестистопнике.

То же самое  в 395-м и 420-м стихах этой песни.

 

[14]     к ст. 331 и сл.   "Но,"  отвечали другие насмешливо первым, " кто знает?

                         «Может случиться легко ...» 

 Вкрапливание слов автора в прямую речь, допускаемое Жуковским,   является необычным   у   Гомера, который строго отделяет  свои слова   от речей героев  новыми  строчками.

 

[15]     к ст. 353 и сл. " ... плотных мехов приготовь, оржаною

                                  Полных мукой ; ... »   

Здесь Жуковский зачем-то заменил  ячменную муку  "оржаной".

[16]       к ст. 388.  Часто повторяющийся  в Одиссее  стих,  формула  окончания дня.

[17]       к ст. 406.     «... поспешно  пошел Телемах  за  богиней." 

Жуковский  просто   пересказал   своими  словами  Гомера,  отказавшись  передать   образ  героя,  ступающего по следам божества.